Два прапорщика

Мой друг! Взгляни вглубь старины,
Где у подножья гор Чечни
Форпостом русичей давно
Стояла крепость Ведено.
Сегодня здесь в пиру хмельном
Два прапорщика пьют вино.
Не перва чарочка прошла
Чрез ненасытные горла…

Немало времени прошло,
И солнце уж давно зашло,
И тут рассказ один из них
Повёл о вылазках своих;
Как он в засаде ночью был,
Чеченца у реки убил;
Как он в бою добыл коня –
Всё рассказать не хватит дня!

«Я лишь про вылазку одну» –
Сказал он, – «Друг! Рассказ начну:
Я как – то возвращался вновь
За полночь в крепость Ведено.
Вдруг выстрел, слышу, из – за скал
Раздался. Пуля у виска
Со свистом пролетела вмиг…
Я прыг с коня, к скале приник!

И вдруг, гляжу – там, за скалой,
Ползёт чеченец дикий, злой!
Напиться крови жаждет он,
И этой кровью обагрён.
Вернуться вновь к своей родне;
Пред ними там на майдане
Вести хвастливо, гордо речь
Про ту кровавую, про сечь!

Но знай меня: не лыком шит!
Последний раз здесь послужить
Отечеству хотелось мне –
Не первый день я на войне!
Я на него пошёл, держа
В руках один лишь свой кинжал.
Его пронзил взгляд тысяч жал,
И он трусливо убежал!»

Вот так рассказ закончил он;
Опять стал слышен чарок звон,
И в комнате угар хмельной
Царит с безмолвной тишиной.

Тут сотрапезник, что всю ночь
От лишних слов держался прочь,
Решив безмолвие пресечь,
Повёл не громко эту речь:

«Недавно у реки одной
попал в засаду я. Был бой.
Со мною – дюжина солдат,
Но всё редел – редел отряд.
И вот, один остался я.
Знать, решена судьба моя!
Но тут с кинжалом вышел сам
На бой со мною их имам.

В единоборство я вступил;
Своё искусство применил;
Противился ему, как мог,
От жаркой схватки весь я взмок.
Но ведь в бою кинжальном нам
Тягаться с горцем – просто срам!
И тут пришлось (чего скрывать!)
Его невольником мне стать.

Но горькой вестью я сражён:
В засаде лишь один был он!
Так метко басурман стрелял,
Что весь отряд мой храбрый пал.
И молвит мне он: «Смерть презрев,
Ты храбро дрался, русский лев!
За то тому свидетель Бог;
Дарю свободу и клинок!»

И в злате – серебре кинжал
Он дал мне, что в руках держал –
Был он у пленника им взят,
Ему же и дарил опять.
Тут надпись я на нём нашёл,
И имя чьё – то там прочёл…
О, вспомнил я, замкнулся круг:
То было ваше имя, друг!»

1979 г.